на пути Урала.
Смотрят люди на героев-строителей:
— Ильи Муромцы! Богатыри!
Кто там на нарах?
— Раз, два — ухнем! Раз, два — ухнем!
Это люди в упрямую землю вбивали колья.
— Раз, два — взяли! Раз, два — взяли!
Это люди натягивали брезентовое полотно.
На Магнитке устанавливались первые палатки. Одна выросла, вторая, третья. Палатки большие, вместительные. Нары стоят в палатках. Оконца налево, направо смотрят.
Приезжают на Магнитку всё новые и новые строители. Не хватает для всех засыпных бараков. Вот и стали в степи возводить палатки. Всё больше палаток, всё больше. Вырос целый палаточный городок. Свои здесь кварталы, свои здесь улицы. Хоть тротуары кругом мости. Ставь столбы и трамвай пусти.
Суровым для строителей выдался первый год. Морозы ударили ранние. Стужа стояла лютая. Три с половиной тысячи первых строителей Магнитогорска зимовали в тот год в палатках.
В числе других и Егор Смертин. Крепким был с виду. Весёлый нравом. Избрали старшим его по палатке. Много забот у старшего.
Морозы в ту зиму доходили до сорока градусов.
Войдёт с мороза Смертин в палатку:
— Хорошо, хорошо. На морозе кровь веселей играет.
Завывали кругом метели.
— Ну и проклятье! — кто-нибудь скажет.
— Песни степные, — Смертин отшутится.
Выпадали снега метровые.
Улыбнётся опять Смертин:
— Э-эх, красота какая!
Соберутся в палатке люди. Железная печка стоит в палатке. Называют ее «буржуйкой». Целые сутки гудит «буржуйка». Однако прок невелик от подобной печки. Стань ты с ней рядом — словно бы в Африке. Сделай шаг от «буржуйки» в сторону — словно бы прибыл на Северный полюс.
Не ропщут строители. Понимают: с чистого поля начинается стройка. Не приготовили здесь хором.
В шапках-ушанках ночуют люди. В полушубки, в тулупы, в тужурки, в фуфайки зарываются, словно в норы.
— Ближе друг к другу, — командует Смертин.
Прижимаются люди теснее друг к другу. Согревают телами один другого.
Завывает метель снаружи. Стужа волком голодным шарит.
Не для робких зимовать на ветру в палатке. Врывается ветер под брезентовый полог:
— Кто там на нарах?
— Герои Магнитки!
Насупил брови свои Мороз. Ветер гудит и пляшет.
— Осилим упрямцев.
— Сломим упорных.
Разбушевалась кругом стихия. Крепчает, крепчает, крепчает мороз. Сам до костей промерзает.
Устали мороз и ветер.
— Вот так парни! — сказал Мороз.
— Вот так люди! — присвистнул Ветер.
— Кто там на нарах?
— Герои Магнитки!
Современный Магнитогорск — большой цветущий красивый город. Трудно даже себе представить, что начинался город с бараков, с землянок, что Магнитогорск той поры — это город сплошных палаток.
Прошли годы, однако и сейчас в городе, в самом центре, стоит палатка. Не страшны ей ветры, морозы, заносы. Из бетона палатка. Это благодарная память тем, кто первым приехал тогда на Магнитку. Это — палатка-памятник.
История с ломом
Произошла эта история на строительстве плотины через реку Урал. В бригаде Нурзуллы Шайхутдинова. С самим бригадиром.
Нурзулла Шайхутдинов — бригадир землекопов. Нелёгок труд землекопа. Сейчас котлованы, канавы, траншеи роют специальные машины. В те же годы главным инструментом была лопата. Лопата и лом. И сила работающего человека.
Случилось это в один из холодных осенних дней. Дул порывистый, леденящий уральский ветер. Бригада Нурзуллы Шайхутдинова рыла котлован под бетонировку опор плотины. У одного из котлованов и работал сам бригадир. В руках у Шайхутдинова лом. Долбит он упрямую землю. Ударяет лом. Ходит в умелых руках, словно паровой молот.
И вдруг выскользнул лом из рук Шайхутдинова. Выскользнул и, словно стрела, ушёл в ледяную воду, которая заполняла котлован.
Лом! Это же ценность. Дефицитнейший инструмент на стройке. Трудно было на Магнитке с инструментом, особенно в самом начале работ. К тому же сейчас привезут бетон. Вдвойне нужен будет Шайхутдинову лом. Да и обидно Шайхутдинову — какой же он бригадир, какой же умелец, раз в руках не удержал свой рабочий инструмент.
Как быть?
И вот тут… Другие, что к чему, ещё и понять не успели. Разделся Нурзулла Шайхутдинов и не раздумывая — в ледяную воду.
Нырнул. Вынырнул. Лом в руках.
Вытащили землекопы своего бригадира. Налетел леденящий ветер. Огромной сосулькой стоит Шайхутдинов.
Принялись товарищи разогревать, растирать неожиданного ныряльщика. Отошёл, улыбнулся Нурзулла Шайхутдинов. Вот он снова, как все, в работе. Две дневных нормы выполнил в этот день Нурзулла Шайхутдинов.
Долго строители вспоминали историю с ломом. Шутили тогда на Магнитке:
— Оба, выходит, и наш Нурзулла и лом, из железа кованы!
И на плотине, и на других местах гигантской стройки не раз отличался отважный бригадир. За личный примерный труд, за умелое руководство бригадой Нурзулла Шайхутдинов был награждён орденом Трудового Красного Знамени.
Он стал первым орденоносцем на Магнитострое.
«Слезайте!»
В Магнитогорске начали строить ТЭЦ, то есть центральную электростанцию. Не может город существовать без электроэнергии. Не будет электрического тока, не заработает металлургический комбинат.
В нелёгких условиях началось строительство. Ни экскаваторов, ни подъемных кранов на строительстве в тот год ещё не было. Главные помощники людей — всё та же лопата, кирка, лом, топор, молоток, простая телега да тележки — стерлинги, на которых вручную развозили бетон.
И всё же. Растёт, растёт электростанция. Заложен фундамент. Поднялись стены. Принимайся теперь за крышу.
Дело было зимой. Ударили сорокаградусные морозы. Бригада плотников во главе с Василием Козловым работала как раз на крыше. Знают плотники, что от их успешной работы зависят сейчас во многом сроки открытия электростанции.
Однако Магнитогорский городской совет принял постановление, которое при очень больших морозах, а тем более при сорока градусах, запрещало всякие работы на открытом воздухе. А тут — работа на крыше. Открыто всё кругом. На все двадцать четыре стороны. Гуляет здесь ветер туда-сюда, как караси в пруду. Мороз под рубахи змеёй вползает.
Прекратилась везде на открытых местах работа. А здесь в вышине, на верхотуре, у самого неба стучат топоры строителей.
Кричат им снизу:
— Кончайте! Слезайте!
Отвечают:
— А тут тепло.
Даже специальный инспектор по охране труда пришёл. Не поленился. Поднялся наверх. От ветра, от стужи, бедняга, ёжится. Смотрит с опаской отсюда на землю, как бы и вовсе не сдуло вниз.
— Бросайте! Слезайте! — кричит инспектор.
— А нам тепло, — отвечает за всех бригадир Василий Козлов.
— К солнцу здесь ближе, — смеются строители. — Давай с нами, Иван Васильевич (это и есть инспектор). На-ка топор,
